В марте 1899 года в залах Академии художеств была открыта третья весенняя выставка. На ней демонстрировалась картина Рериха «Сходятся старцы», написанная в 1898 году (картина находится в США; в Русском музее хранится эскиз к ней). На картине изображены старцы, сидящие в полумраке возле фигуры идола. Они решают какие-то важные дела.
Ознакомившись с новой работой Рериха, Стасов отметил недостатки в рисунке. Суждения критиков были самыми противоречивыми. А. Бенуа написал, что Рерих не обладает присущим Сурикову и Рябушкину даром исторического прозрения, что он до сих пор не отыскал своей области и заблуждается, полагая, что ему удается убедительно воплощать доисторическую Русь, а в действительности его картины производят впечатление скуки и натяжки. Резкая критика картины соседствовала с хвалебными отзывами. «Самая значительная картина на выставке – «Сходятся старцы» г. Рериха, – писал критик М. Далькевич. – Это сильное, высокохудожественное произведение, свидетельствующее о крупном таланте автора». Картину одобрили В.Васнецов, Верещагин, Суриков, Куинджи, Чистяков, Беклемишев. Об этом Николай Константинович сообщил Стасову: «Васнецов и Суриков целуют, Верещагин В.В. называет единственною вещью выставки. Даже Репин и тот, как слышно, хвалит».
Николай Константинович был очень растроган, услышав нечаянно мнение художников. «Знаете,– писал он Стасову,– на днях я чуть не расплакался, когда случайно услыхал разговор, что ее надо повесить на лучшее место. Разговаривающие не предполагали, что я слышу их. Это были хорошие минуты. Хотели шнурок к ней пристроить, чтобы публика не совалась близко, но говорят, что это лишнее, что моя манера письма сама оттолкнет на должное расстояние».
Картина написана широким, свободным мазком. Уже в эскизе художнику удалось создать впечатление таинственности. Этому способствует единство колорита, полумрак, скрадывающий очертания фигур. Художник достиг единства настроения при обобщенно решенных формах предметов. Уже в своих первых работах Рерих умел создать напряженный, эмоционально выразительный образ немногими средствами. Николай Константинович был согласен, однако, с замечанием Стасова относительно недостатков в рисунке. В письме к А.В. Половцову он писал: «В этой картине очень неудовлетворительна техника, масса пробелов в сочинении, но именно если что есть в ней – это историчность».
Свидетельством большого интереса художественной общественности к картине Рериха явился рисунок известного карикатуриста П.Е. Щербова, помещенный в сатирическом журнале «Шут». П.Е. Щербов подписывал свои карикатуры псевдонимом «Old judge» (в переводе с английского «Старый судья»). Рисунок был выполнен под впечатлением третьей весенней выставки и назывался так: «Идольское мольбище» на весенней выставке Академии художеств. 1899 г.» За основу была взята картина Рериха «Сходятся старцы». На месте идола был изображен А.И. Куинджи, а вокруг – его ученики, поджаривающие на огне одного из критиков. На первом плане представлен Рерих с балалайкой. От них в ужасе убегает скульптор Г.Р. Залеман, профессор Академии художеств, ревнитель строго академического профессионализма.
Все более многообразными становились контакты Рериха с художественной интеллигенцией Петербурга. У него завязываются новые дружеские связи, появляются новые знакомые. Владимир Васильевич представил своего молодого друга художницам-акварелисткам сестрам Шнейдер, работы которых выставлялись на петербургских акварельных выставках. Варвара Петровна и Александра Петровна Шнейдер интересовались русским народным творчеством, орнаментом, и их знания, считал Стасов, могли быть полезны Николаю Константиновичу. Рерих стал часто бывать у них (на Малой Мастерской улице, в доме № 3, дом сохранился). Художник особенно дружил с Варварой Петровной. Уезжая из Петербурга на раскопки, Николай Константинович переписывался с ней. Одно из его писем, шуточное, было написано в старославянском стиле: «Велечтимой об искусстве сестре Варваре недостойный инок Куинджитравной обители Никола земно челом бьет. Отчим преданием небрегуше, гордостью бесовскою обуян, удосужился аз мерзкий выехать из стольного, да обряжу древние честные погребения и разграблению их предам. И восста природа на мя, и бысть знамение: шел снег и град в день летний и ветер сносил мя и гром и убил в Красном Селе человека безвинна – меня ради».